|
|||
За пределами роста
Д.А. Рогозин
Если вы не думаете о будущем, у вас его и не будет.
Джон Голсуорси
Будущее не может быть предсказано,
но оно может быть изобретено.
Денис Габор
1. “Дни лица”
Людям всегда было небезразлично собственное будущее. Но если для современного человека смотреть в будущее означает смотреть вперед, то культурам древности и Средневековья была свойственна обращенность к прошлому. Так, например, будущее по-аккадски “ahratu” - образовано от корня “hr” со значением “быть позади”, а прошлое - “um pani” - дословно означало - “дни лица”. Будущее воспринималось не как многообразие возможностей, одна из которых может реализоваться, а как события, которые обязательно произойдут в виде дальнейшего неуклонного исполнения божественных предначертаний.
“Психологический поворот лицом к будущему начался, очевидно, в середине первого тысячелетия до нашей эры, под влиянием мессианских учений и эсхатологических ожиданий, благодаря которым и высшая значимость, и главное внимание людей были перенесены с прошлого на будущее. И окончательно произошел уже под влиянием концепций точных наук Нового и новейшего времени” [1].
Однако, отмечая возросшую сейчас популярность астрологии, реликта мышления древности, можно усомниться в том, что этот поворот полностью состоялся. И все же, если в целом взгляд на индивидуальное будущее изменился, то в представлениях о развитии общества сохранилась обращенность к прошлому. “Историческая память” фиксируется исторической наукой, однако будущее не рассматривается в виде многообразия вариантов развития, зачастую существуют лишь безуспешные попытки предсказать “предначертанные” события. На основании невозможности предсказать такой “предопределенный” путь развития и высказываются суждения о непредсказуемости будущего.
2. Перед лицом проблем
В настоящий момент стало требованием времени при рассмотрении общественного развития “обратиться лицом к будущему”. Мы живем в изменяющемся мире. Он уже совсем не тот, что был еще сто лет назад, а через век он вновь станет другим. На фоне этих изменений, на фоне относительного благополучия, экономического процветания, впечатляющих успехов научно-технического прогресса 60-70-х годов прошлого века появился вопрос об устойчивом развитии цивилизации. Само возникновение понятия "устойчивое развитие" ("sustainable development") - свидетельствует о том, что в своем развитии человечество подошло к некоторому критическому пределу, столкнувшись в своем развитии с внешними ограничениями.
Впервые на несоответствие между ростом населения и увеличением количества продуктов питания указал Томас Мальтус в своем знаменитом “Эссе о законе народонаселения”, опубликованном в 1798 г. Дальнейший ход исторического развития, казалось бы, окончательно опроверг его “неустранимый закон природы”. Однако уже в конце 60-х годов 20-го века вновь заговорили о неизбежном и неразрешимом в своей основе противоречии между ростом материального производства и численности населения и принципиально ограниченными природными ресурсами планеты.
Основанием этому послужило компьютерное моделирование, в результате которого стало появление теории пределов роста[2] - теории приближения “естественных пределов экономического роста” и ожидания глобальной катастрофы при сохранении: существующих тенденций роста мирового населения; промышленного и сельскохозяйственного производства; загрязнения окружающей среды; и истощения природных ресурсов. Критики назвали авторов этой теории “неомальтузианцами”, напоминая, что Томас Мальтус и Джон Стюарт Милл, предрекавшие гибель цивилизации от перенаселения Земли, не предвидели наступления Промышленной революции и что невозможно представить себе, какие захватывающие технические достижения могут появиться на горизонте. В свое время Мальтус был справедливо раскритикован за абсолютизацию своих пределов. И такими же абсолютными и “вневременными”, по мнению их авторов, считаются указанные “пределы роста”. Вместе с тем, очевидно, что ограниченность физических размеров Земли в этих пределах делает невозможным бесконечный рост ни населения, ни объема промышленного производства. Учитывая это - справедливо утверждать, что существуют пределы роста, определяемые емкостью среды.
Первоначально такого рода ограничения воспринимались в основном как ресурсные. Однако эти границы определяются не столько минеральными ресурсами или доступными источниками энергии, сколько потенциальными возможностями биосферы по нейтрализации растущего антропогенного давления. А последнее неизбежно связано с достижением такого критического момента, когда этот ее потенциал окажется исчерпанным, что мы, по сути, и переживаем в настоящий период времени.
“Как и любой другой вид на Земле, человечество существует в рамках определенного энергетического коридора, характеризуемого той максимальной долей от общего энергопотока в биоте, которую оно может использовать на свои нужды без риска возмущения окружающей среды. Около 20% запасенной растениями энергии расходуется на их собственный рост, дыхание и размножение, так что в дальнейший круговорот включается лишь оставшаяся ее часть, которая и используется организмами-консументами следующих трофических уровней. Именно она и представляет собой так называемую “чистую первичную продукцию”. Было установлено, что более 90% растительной органики в естественных экосистемах потребляется бактериями, грибами и простейшими, играющими вместе с тем ведущую роль в механизме биотической регуляции. Что же касается остальной части этого энергопотока, то почти вся она (около 10%) потребляется мелкими беспозвоночными - членистоногими, червями, моллюсками и т.п. На долю же крупных позвоночных животных, ответственных за более тонкую функциональную настройку природных сообществ, приходится менее 1% циркулирующей в биоте энергии. И человек со всеми его домашними животными, разумеется, также входит в эту однопроцентную группу. Указанные характеристики имеют силу закона и отличаются высокой стабильностью, то есть сохраняют, или, по крайней мере, сохраняли до недавнего времени, свои значения в очень узком интервале возможных колебаний на протяжении десятков миллионов лет” [3].
Сейчас потребление человеком чистой первичной продукции приблизилось к 40%, оставив позади порог в 1% [4, 5].“Причем непосредственно в антропогенный канал из них попадают лишь 10%, а остальные 30% не столько потребляются, сколько "аннигилируются" человеком - в ходе вытеснения природных экосистем агроценозами, вследствие опустынивания, разрушения и загрязнения природных резервуаров и т.д.” [3]
“Максимальное использование своих возможностей, стремление к удовлетворению своего сиюминутного превосходства, свойство не только животных. Вид-монополист достаточно быстро исчерпывает возможности своей экологической ниши, экосистема начинает деградировать, и вместе с ней вид-монополист встречает свой экологический кризис. В этих условиях возможны два исхода. Первый - вид-монополист начинает деградировать вместе со своей экологической нишей и, в конце концов, погибает. Второй - вид-монополист находит новую экологическую нишу, адаптируется к ее возможностям и начинает новый цикл своего развития” [6].
“Человеческие популяции унаследовали биологическую особенность свойственную популяциям любых видов - попав в благоприятные условия - они увеличивают свою численность по экспоненте взрывным образом. Рост численности по инерции переходит значение, соответствующее биологической емкости среды обитания вида и продолжается еще некоторое время, из-за избыточной численности обедняя и разрушая среду обитания. Наступает экологический кризис, в течение которого численность популяции обрушивается, стремительно снижается до уровня, более низкого, чем деградировавшая емкость среды. Это и есть коллапс. За время коллапса среда постепенно восстанавливается, а вслед за этим возрастает и численность популяции. Она входит в фазу стабилизации, когда ее численность будет колебаться на уровне, задаваемом емкостью среды. В наше время человечество находится в экспоненциальной фазе роста.”[7]
С точки зрения биолога “будущее человека как биологического вида предсказуемо: экологический кризис и снижение численности неизбежны.”[7]
3. Пределы роста в прошлом
Все же прежде чем пытаться экстраполировать будущее вида, не помешало бы проанализировать, экологические ниши, занимаемые видом homo sapiens и его предками, а также особенности смен экологических ниш. Причем, под экологической нишей рассматривая место, занимаемое популяцией в сообществе, а также взаимодействие популяции с партнерами по сообществу, в которое она входит, а также определяющее ее положение в круговороте веществ, обусловленном пищевыми и конкурентными связями в биоценозе.
Первая нетипичная для остальных биологических видов смена экологической ниши произошла, когда предки людей, занимавшиеся собирательством и возможно охотой на мелких животных и сбором падали, освоили нишу хищника. Нетипично здесь то, что вместо эволюционного обретения приспособлений для охоты, таких как клыки и когти, и инстинктов сдерживающих внутривидовую агрессию, ниша была завоевана при помощи инструментов, т.е. “инструментальным хищником”. Но из-за отсутствия "инстинкта волка" (сохраняющего жизнь побежденному в борьбе за самку) - он их сразу же пустил в дело не только во время охоты. У большинства поздних австралопитеков, скелеты которых найдены в Олдувайском ущелье, были проломлены черепа. “Впервые наши предки столкнулись с тем фактом, что развитие "технических средств" постепенно формирующейся протоцивилизации однажды может поставить популяции наших предков на порог деградации. Впервые случилось так, что достижения Разума, то, что давало могущество нашему далекому предку, неведомое другим животным, могло послужить причиной его деградации и, как следствие, - гибели. И все последующие кризисы в истории рода человеческого будут носить тот же внутренний характер, характер, вызванный "чересчур быстрым прогрессом" второй природы, т.е. совершенством техники, создаваемой человеком” [6]. Выходом из этого кризиса стало утверждение норм поведения, ограничивающих действие биосоциальных законов или другими словами - основ нравственности и морали. Высказывалась гипотеза, что если бы этого не произошло, то прачеловеки просто перебили бы друг друга. Однако наиболее правдоподобно то, что“биологический вид, вероятнее всего, сохранился бы. Но он не превратился бы в человека. Появился бы еще один вариант умных обезьян” [6].
Дальнейшие смены экологических ниш произошли уже за время существования вида homo sapiens. Качественные отличия в экологических нишах на разных этапах развития Homo sapiens можно соотнести со следующими фазами развития человеческой цивилизации:
Фаза 1 - естественные биоценозы естественной биосферы или “доаграрный” охотничий этап развития. Когда homo sapiens, как и любой другой вид, вписывался в естественные биоценозы естественной биосферы, будучи элементом саморегулирующейся природной системы. На ранних этапах своего развития благодаря разуму и используемым орудиям человеку удалось подняться на вершину пищевой пирамиды в том естественном биоценозе, где он состоялся как вид. А затем уже в положении абсолютного хищника освоить все доступные ему биоценозы. “Вписывание” в естественные биоценозы означает высокую зависимость от географических условий, а это в свою очередь означает разные темпы освоения и использования доступных ресурсов в отличающихся климатических зонах. Их существование определялось возможностями окружающей среды по воспроизводству кормовой базы и если продукции биоценоза становилось недостаточно, то наступал голод, люди вымирали или переселялись на новые территории.
“При таком способе хозяйствования для стабильного прокорма одного охотника требуется территория в среднем около 20 кв. км. Делением на это число общей территории суши, не покрытой ледниками (около 100 млн. кв. км.) получим, что при таком ведении хозяйствования максимум населения составит около 5 млн. человек. И именно с достижением этого максимума (передела роста данной фазы развития,прим Д.Р.) связан кризис на границе палеолита и неолита - один из самых тяжелых в истории человечества” [8].
Особенно важную роль на этом этапе сыграло овладение метательными орудиями (луком, копьями, дротиками и т.д.) и методами загонно-облавной охоты, что сделало людей видом-монополистом. В принципе не столь важно были ли причины возникшего кризиса целиком “внутренними” - неумение ограничивать себя в охоте, либо в сочетании с “внешними” факторами - климатическими изменениями, связанными с окончанием ледникового максимума. Во всяком случае, в конце ледникового периода антропологами фиксируется резкое, по сравнению с предшествующей эпохой, сокращение неолитических стоянок, что означает коллапс - обвальное падение численности населения планеты (по некоторым оценкам, на порядок).
Фаза 2 - искусственные биоценозы естественной биосферы - агроценозы, которые в свою очередь можно разделить:
Фаза 2.1 - агроценозы, для повышения продуктивности которых - не используется никаких интенсивных методов, или аграрная цивилизация. Создание искусственных биоценозов в рамках естественной биосферы. Преодолевая верхнепалеолитический кризис, homo sapiens благодаря неолитической (аграрной) революции создал новую экологическую нишу - искусственные биоценозы - также нетипичный шаг для других биологических видов. Также как и естественные биоценозы - искусственные это составная часть естественной биосферы. Но в качестве составляющих частей естественной биосферы они не являются полноценной заменой естественных биоценозов. “По-настоящему революционным в данном событии следует считать то, что человек перешел на принципиально новые отношения с природой. Впервые природный биологический цикл частично был заменен на искусственный, основанный на выращивании растений.”[9] Экономистами это событие было названо переходом от присваивающей к производящей экономике.
“Максимальное воздействие на биосферу оказала подсечно-огневая форма земледелия. Так, впервые на больших территориях были разрушены естественные экосистемы и замещены искусственной средой. По разным оценкам, было вырублено от 1/3 до половины всех лесов Земли. Уничтожение лесов привело к снижению транспирации и опустыниванию территорий, развитию эрозии. Наступил упадок сельскохозяйственной цивилизации, с которым совпал распад Римской империи. Этот период известен в истории как "темные века". С IX столетия начиналась новая волна вырубки лесов, получившая название "великого корчевания". Вырубка лесов приводила к снижению продуктивности биосферы. Из-за низкой агротехники пастбища и пашни не компенсировали продуктивность естественных экосистем. Поэтому уже в середине XIV в. наметился новый экологический кризис, приведший к разорению крестьян, голоду и вымиранию. Этому способствовало похолодание климата, известное как "малый ледниковый период". Отсталая агротехника вместе с холодными зимами и короткими летними сезонами стали причиной неурожаев. Столетняя война и эпидемия чумы усугубили ситуацию. Только в Европе умерло около 25 млн. человек, и потребовалось 150 лет для того, чтобы население континента достигло прежнего уровня.”[9]
“Развитие сельскохозяйственных технологий обернулось очередным эволюционным тупиком, как задолго до того - развитие охотничьих технологий. В свою очередь, становление промышленного производства, повысив энергетическую мощь человеческого усилия, дало новый импульс демографическому росту, экологическим и геополитическим амбициям” [8].
Фаза 2.2 - интенсификация агроценозов индустриальными методами или индустриальная цивилизация. Интенсификация искусственных биоценозов индустриальными методами (промышленная революция). Искусственные биоценозы получили дополнительный источник энергии. Сейчас солнечная энергия покрывает меньше половины энергетических затрат, остальное - энергия ископаемого углеводородного топлива.
При переходе от фазы к фазе, можно отметить следующие тенденции: увеличение затрат при получении единицы продукции; увеличение количества продукции на единицу площади; уменьшение зависимости от окружающей среды. А предел роста можно соотнести с состоянием, в котором возобновляемые ресурсы потребляются быстрее, чем они способны нормально восстановиться, т.е., по сути, они становятся не возобновляемыми.
По данным Е.Куна, около 1 млн. лет назад ежедневное потребление энергии человеком составляло примерно 2500 ккал, и было связано лишь с питанием. Начало использования огня подняло эту величину приблизительно до 4000 ккал. В примитивном скотоводческом обществе ежедневное потребление энергии на душу населения составляло уже около 12000 ккал. Развитие аграрного общества позволило поднять величину потока энергии на душу населения до 26000 ккал в день. В период промышленных революций (середина XIX в.) этот поток энергии составлял уже 70000 ккал в день, а в настоящее время - 250000 ккал/сутки.
Следует отметить еще одну важную особенность. Арнольдом Тойнби [10] были выделены и описаны 21 цивилизация, существовавшие в человеческой истории. Предлагалось [11], несмотря на все многообразие разделить их на два больших типа - традиционалистский тип цивилизации и цивилизацию, которую по региону ее возникновения часто называют западной и которая сейчас уже представлена не только странами Запада - техногенный тип цивилизации.
Хотя по количеству инноваций и отношению к ним нынешний тип цивилизации беспрецедентен, все же некоторые ее черты можно было бы периодически отметить и на более ранних этапах развития. Ведь и традиционный тип аграрной цивилизации при переходе от “доаграрного” этапа должен был бы из чего-то сформироваться.
Можно предложить, что каждой фазе развития соответствуют свои периоды экспоненциального роста, который можно соотнести с этапом, который, пожалуй, уместнее было бы назвать инновационным. А также с периодом стабилизации, во время которой формируется традиционная культура.
При оценке различий между инновационной и традиционной стадиями воспользуемся гипотезой “техно-гуманитарного баланса” [8], представив рассмотрение научно-технического и социального развития не в виде определенных значений, а в качестве процессов, выполняющих роли обратных связей: для научно-технического развития - положительной обратной связи, для социального - отрицательной. Обратная связь является положительной, если результаты процесса усиливают его, когда результаты процесса ослабляют его действие, то проявляется отрицательная обратная связь. Отрицательная обратная связь стабилизирует протекание процессов, в технике она широко используется с целью повышения устойчивости (стабилизации), улучшения переходных процессов, понижения чувствительности. Положительная обратная связь, напротив, усиливает выходное воздействие системы, обычно приводит к ускоренному развитию процессов, к повышению чувствительности, к колебательным процессам, ухудшению динамических характеристик. Тогда можно отметить следующее.
Инновационный этап - этап от снятия одних ограничений препятствующих росту и усложнению системы, до достижения следующих ограничений. Научно-техническое развитие опережает социальное. Достигается меньшая зависимость от состояния и изменений внешней среды, но большая зависимость от состояния общественного развития. Инновационные этапы можно соотнести с периодами освоения новой экологической ниши или более интенсивное освоение старой, когда идет рост численности населения. В инновационный этап инновации ценны, поскольку помогают более продуктивно использовать имеющиеся ресурсы. Со временем подобная интенсификация приводит к чрезмерной эксплуатации ресурсов настолько, что возобновляемые ресурсы не успевают восстановиться. Начать производить те ресурсы, по отношению к которым раньше выступали потребителем, фактически означает освоение новой экологической ниши. Естественно с большим энергопотреблением. И если для обычных животных освоение новой экологической ниши означает преодоление “адаптационного барьера”, то для “необычных животных” создание новой экологической ниши означает преодоление технологического и психологического барьеров.
Таким образом, в конце инновационного периода общество оказывается перед выбором - осваивать новую экологическую нишу, начиная новый инновационный период или попытаться достичь квазиравновесия с окружающей средой, сформировав традиции для периода стабилизации.
Традиционный этап - этап “стабилизированного” состояния, когда социальными механизмами “гасятся” причины вызывающие “дестабилизацию”. Достигается гармония с окружающей средой. Традиционные этапы соотносятся с периодами стабилизации численности населения. Однако в традиционный период отношение к инновациям не может остаться прежним, ведь они нарушают столь ценную для такого общества “стабильность”. Со временем и сменой поколений в традиционном обществе не избежать “ошибок при копировании”: утраты некоторых технологий, появления новых. За длительный период времени не избежать и изменений в окружающей среде. Все это вместе взятое приводит к тому, что рано или поздно квазиравновесие нарушается и вновь возникает дилемма: приспособиться к произошедшим изменениям или все же освоить новую экологическую нишу. Причем, можно предположить, что чрезмерно длительные периоды квазиравновесия могут привести утрате приспособляемости и соответственно к вымиранию вида. Об этом можно судить, проводя аналогии с другими, пусть и неразумными, видами в прошлом населявшими Землю.
При выборе традиционного этапа обязательно придется определиться с фактором, который обязательно придаст нестабильность такой системе. И этот фактор - научно-технический прогресс. Ведь “прогресс - не цель и не путь к конечной цели, а средство сохранения неравновесной системы в фазах неустойчивости. Отслеживаемая на основании имеющихся данных векторность развития не является следствием заложенных программ или врожденных человеку стремлений: это последовательность вынужденных преобразований, каждое из которых, способствуя решению актуальных жизненных проблем, рождает множество новых, еще более сложных проблем” [8]. Прогрессивное развитие - свойство неравновесных систем. Культуры, достигшие равновесия (гармонии), при этом не имеет значения, какой фазе развития они принадлежат, расплачиваются за такой выбор отказом от прогресса. Культуры далекие от равновесия - могут прийти к саморазрушению. Требуется достичь такого уровня неравновесия, чтобы не оказаться в застое или не самоуничтожиться.
4. Альтернативы развития
Земля заселена неравномерно из-за неравномерного распределения ресурсов и условий, благоприятствующих освоению имеющейся или созданию новой экологической ниши. Территории со сколько-нибудь благоприятными условиями уже давно заняты. Говорить о ее равномерном заселении означает игнорировать все естественные ограничители. Еще палеолитические охотники освоили все имеющиеся доступные экологические ниши, включая и те, что находятся в субарктических регионах. Экологическая ниша современной цивилизации имеет даже меньший ареал, чем у палеолитических охотников. У человека индустриальной эпохи эта ниша - искусственные биоценозы, т.е. территория пригодная для ведения сельского хозяйства. В добавление к ней заселены еще месторасположения транспортных узлов и горнодобывающих поселков. Есть еще рудименты прошедших эпох - присваивающее хозяйство на территориях не пригодных для ведения сельского хозяйства.
На некоторое время можно превзойти вместимость экологической ниши за счет чересчур интенсивного использования ресурсов, которые в принципе являются возобновляемыми, но в таких условиях темпы их восстановления значительно превосходит темпы их потребления, что переводит их в разряд невосстановимых.
Отсюда как следствие наблюдаются следующие тенденции: “опустынивание и деградация земель; сокращение площади естественных экосистем; быстрое исчезновение биологических видов, скорость исчезновения в 100-1000 выше, чем когда-либо наблюдали на Земле; нарушение экосистем, перенос вредителей и болезней растений, животных и человека” и т.п.[12]
Следствием этих тенденций являются ухудшение качества жизни, рост числа заболеваний, связанных с разрушением экологической ниши человека и загрязнением окружающей среды. Переход к безотходным технологиям лишь приведет к ликвидации явных локальных загрязнений, не мешая их глобальному накоплению [13].
В соответствии с данными, полученными в рамках теории биотической регуляции, нарушение экологического равновесия возникает в ней при хозяйственном освоении порядка 25-30% территории суши [13]. По оценкам А.Д.Сахарова для обеспечения устойчивого биосферного баланса в будущем необходимо разделение суши на заселенную и малообжитую части в соотношении 3 : 8 [14]. На рубеже 19-20 веков территории с разрушенными человеком экосистемами занимали 20% суши, спустя век, они составляли уже 63,8% (без учета оледенелых и оголенных территорий) [3].
“Главный экологический итог хозяйственной деятельности человека - разрушение природных экосистем на огромных территориях суши, а также в акваториях полузамкнутых морей и прибрежной океанической зоны. Именно резкое ослабление средоформирующей и стабилизирующей функции биоты на больших территориях угрожает биосфере наиболее катастрофическими последствиями” [3].
В такой ситуации трансформации и пересмотра не избежать некоторых фундаментальных ценностей. И можно предположить следующие сценарии дальнейшего развития:
Приспособление к пределам роста или постколлаптической стабилизации:
1) Формирование новой традиции.
2) Возвращение к старой традиции.
3) Переход биосферы в состояние несовместимое с существованием человека.
Обход пределов роста или дальнейшего прогрессивного развития:
1) Интенсификация имеющейся экологической ниши.
2) Создание новой экологической ниши.
3) Новое видообразование.
От попытки как можно дольше остаться на сегодняшнем инновационном этапе текущей фазы развития можно ожидать лишь все прогрессирующего ухудшения состояния окружающей среды и как следствие более тяжелых последствий состояния коллапса. Вплоть до “потери стабильности биосферы (нарушения извечного хода событий), возможности перехода биосферы в некое новое состояние, в котором ее параметры исключат возможность существования человека”[3].
Однако и без столь фатального развития событий, разрушение окружающей среды способно вызвать политическую и социальную нестабильность - войны, революции, терроризм, усугубляющие общую ситуацию. Одно из основных следствий коллапса - это потеря информации. Причем информации не только приобретенной в процессе культурного развития, но и генетической. Следствием снижения численности вида будет уменьшение генетического разнообразия. Любой индивидуум является как носителем информации приобретенной в процессе культурного развития, так и ее потребителем. И хотя после изобретения письменности такая информация хранится не только в головах, снижение числа потребителей такой информации может сказаться на ее сохранности. Если потери информации при этом будут слишком велики, то стабилизационный этап станет возвращением к предыдущим традициям.
Если в результате всех этих пертурбаций потери информации не будут критичными и сохранится возможность генерировать новые технологии, то сформируются новые традиции. При этом наибольшие изменения будут состоять в усилении роли гуманитарной составляющей техно-гуманитарного баланса.
Назревшая ситуация требует новой гуманитарной революции. Требуется кардинально изменить отношения между обществом и природой, реорганизовав человеческую деятельность так, чтобы она соотносилась с функционированием экосистем. В этот раз определяющим фактором станет отношение к земной биосфере. Сейчас роль “каменного топора” играет вся техносфера, а вместо соплеменника, против которого направлен удар, выступает земная биосфера. Существенная разница здесь в том, что субъектами взаимоотношений выступают не индивидуумы, а коллективные образования. Общее - то, что получено новое качество, при котором если следовать прежним инстинктам и социальным законам, неизбежен кризис, и требуется выработка новых социальных законов, позволяющие урегулировать взаимоотношения между конфликтующими сторонами. Полностью уничтожить биосферу даже при желании человечество пока неспособно, хотя привести к ее качественному изменению отличному от современного - вполне возможно. Учитывая, что существование человека напрямую зависит от состояния биосферы, то его действия, ведущие к деградации биосферы, не могут не отразиться на нем самом, вероятнее всего, подорвав его технологическую мощь за счет существующих обратных связей с биосферой. Оставаясь биологическим видом жизненно необходимо научиться сосуществовать с биосферой, не конфликтуя с ней. Люди вольно или невольно должны научиться считаться с ней.
Хотя возможен и другой вариант развития событий.
Приход следующего этапа развития связывается с информационной революцией. Однако следует заметить, что сама по себе информационная революция не дает возможности преодолеть предел роста. На мой взгляд, первым достижением в ряду, включающем информатизацию, следует рассматривать не аграрное и индустриальное производство, как считается в теории постиндустриализма, а обретение речи, затем изобретение письменности. То есть выстроить последовательность Речь - Письменность - Информатизация. Обмен и обработка информации не является изобретением нашего времени. Просто сейчас они достигли нового качества. Без обладания речью (или способности какого-либо другого способа обмена информации между индивидуумами) вообще ни о какой цивилизации и речи бы не было. Изобретение письменности сделало носителями информации не только индивидуумов, но и материальные предметы, что позволило совершить скачок в накоплении информации и возможностям ее обмена на расстоянии и между поколениями. Информационные технологии позволили не только сделать возможным одновременный информационный охват многомиллионных аудиторий, но и осуществлять поиск и частично обработку информации техническими средствами. Однако, как появление письменности еще не означало появления “постаграрной” цивилизации, хотя и вызвало в ней значительные изменения, так и появление информационного общества, еще не означает перехода в постиндустриальную фазу развития. Но все же, если не было бы письменности, вряд ли появилась бы индустриальная цивилизация. Соответственно и появление информационного общества создает предпосылки для наступления следующей фазы развития.
Нередко дальнейшее развитие, связанное с информационной революцией связывают с наступлением "постчеловеческой цивилизации", заключающейся в сращивании человека и компьютера, а то и полной замены биологического носителя на “электронные личности”: “Судя по признакам, обозначившимся к началу века, на него придется эпоха завершения собственно человеческой истории - той фазы универсальной эволюции, в которой ведущую роль играет вид Homosapiens. Основной вопрос в том, завершится вместе с ней эволюционный цикл на Земле, или следствием бифуркации станет перерастание в новую, “послечеловеческую” фазу эволюции”[8]. При этом, обвиняя в презентизме (представлении прошлого и будущего подобными настоящему) тех, кто желал бы видеть последующее обозримое развитие цивилизации - непременно цивилизацией вида homo sapiens.
На основании высоких темпов развития вычислительной техники было высказана точка зрения[15], что через 50, максимум 100 лет искусственный интеллект сравняется по своим возможностям с человеческим мозгом, после чего начнется переход человеческой цивилизации в электронную, и об обретении индивидуального бессмертия благодаря смене носителя. Такие представления возможны лишь в рамках концепции отрицающей любое врожденное знание, и представляющей разум новорожденного человека как tabula rasa (чистый лист), на которой записывается приобретенный опыт: “в интеллекте нет ничего, чего раньше не было в ощущении”, как думали еще английские эмпирики Локк и Юм, а вслед за ними философы французского Просвещения. Тогда бы замена носителя информации никак не сказалось бы на ее содержании.
Однако это представление связано с непониманием того, что человек - это биологическое существо, рождающееся с далеко не ничтожным багажом готовых поведенческих схем. “Животное родится на свет не tabularasa, и человек в этом не исключение. Без программ мозг не способен работать. Если нет соответствующей программы - нет и сколько-нибудь сложного и эффективного поведения.”[3]
Поэтому представление о том, что искусственный интеллект, обладающий приобретенной информацией человека - это та же личность, сродни верованиям раэлинов о том, что вместе с генетической информацией мозг клонированного человека воспринимает сознание и воспоминания о жизни его предшественника. Вероятней всего, информационная копия будет иметь еще меньше общего с оригиналом, чем его клон. И разве не больший презентизм ожидать, что, смена “носителя цивилизации”, кардинальным образом не изменит саму структуру и шкалу ценностей цивилизации? В том числе, по всей вероятности, не сохранив ничего общего с человеческой цивилизацией. Не окажется ли после такой трансформации структура, имеющая больше общего с “роем” общественных насекомых? Или не произойдет ли слияния добровольного ли, принудительного ли, этих “электронных личностей” в одну общепланетарную? Боюсь, этот путь развития будет означать гибель вида homo sapiens. Для этого не требуется никаких массовых истреблений людей в духе голливудских блокбастеров. Достаточно превращения людей в расу “трутней”. Хотя кому-то это может показаться воплощенным раем. Еще один сценарий - катастрофа, спровоцированная нарушением техно-гуманитарного баланса из-за заимствований достижений фактически чуждой электронной цивилизации, к которым человечество еще не будет готово, или вследствие гуманитарного кризиса. Такая трансформация, на мой взгляд, лишь более изощренный способ самоубийства вида, чем в результате термоядерной войны или экологической катастрофы, разве что, сохранив некоторые достижения человеческой цивилизации.
Сейчас человечество накануне выбора в чем-то схожего с выбором предков человека осваивавших нишу хищника - быть единым целым с орудием или приобрести его в качестве инструмента. “Смена носителя” обещает неоспоримое преимущество лишь в сравнении с невооруженным “инструменталом”, но также означает полное “сжигание за собой мостов”. К тому же и для электронной цивилизации нельзя исключить проявление собственных кризисных явлений.
В то же время возможность возвращения к традициям предыдущей фазы развития позволяет избежать полного коллапса. Возвращение к традициям охоты и собирательства спасло немало представителей земледельческих культур в случае неурожая. В обществе охотников и собирателей мясо составляло около трети рациона, и в неблагоприятных условиях его доля могла быть уменьшена. Показательно в этом случае будет сравнение с Homo neanderthalensis. Их рацион во многом совпадал с рационом наиболее плотоядных животных того периода. И по уровню потребления животного белка они были самыми плотоядными не только среди когда-либо живших человеческих видов, но и среди высших приматов всех времен.
Отмечалось [16], что некоторые ключевые факторы, предлагавшиеся учеными для объяснения стремительной эволюции человеческого головного мозга, должны были в большей степени воздействовать на вымерших неандертальцев, чем на наш собственный вид. Изменение рациона в сторону увеличения количества животной пищи, предположительно создавшее возможность для потребления мозгом большего количества калорий. Отбор в пользу способностей к планированию и координации охоты и адаптация к изменению климата тоже могут рассматриваться как механизмы, способствующий эволюции головного мозга. Неандертальцы действительно имели наибольший средний объем головного мозга среди всех гоминид. Хотя если учесть большую массу тела неандертальца, размер его головного мозга пропорционально меньше нашего.
В связи с этим возникает вопрос, действительно ли причиной неконкурентоспособности этого вида стало несовершенство мышления и социальной организации? Можно предложить и другое объяснение. Неандертальцев подвела крайняя специализация к освоенной экологической нише и невозможность пережить неблагоприятные периоды за счет возврата к традициям предыдущей фазы развития. Это уменьшило возможности для адаптации к появившимся дополнительным неблагоприятным факторам.
Хотя способность возврата к старым традициям позволяет выйти из кризиса пусть и не всей популяции, а только ее части, она повышает способность к выживанию вида и оставляет больше возможностей на исправление сделанных ошибок. Поэтому утрата этой возможности представляется нежелательной. Все же подобных откатов в развитии по возможности желательно избегать.
Можно попытаться это сделать, отказавшись от стихийного развития. Почти столетие назад, в одной из своих лекций в Московском Университете В.И. Вернадский назвал современного человека - основной геологообразующей силой планеты. Земная биосфера способна выдержать лишь ограниченное воздействие этой силы, ведь чрезмерно глубокие изменения биосферы могут оказаться для людей фатальными. Значит, без ограничения такого воздействия в пределах земной биосферы - не обойтись.
Наиболее широко обсуждаемый вариант - приспособить потребности человечества к сложившимся ограничениям. Это возможно лишь за счет снижения уровня потребления, которое осуществимо или за счет снижения качества жизни, или за счет сокращения населения. “Попытка найти выход из сложившейся ситуации путем кардинального сокращения численности населения планеты, порождает утопию "золотого миллиарда", нереализуемую в принципе. Которая в свою очередь порождает растущую агрессивность - вначале в идеологии и культуре, затем в политической и военной сфере. Уже есть все признаки консолидации новой, глобальной фашистской идеологии, которая может побудить к самым разрушительным действиям” [17].
Столкнувшись с “пределами роста” общество оказывается перед дилеммой - приспосабливаться к факторам, из-за которых оно оказалась в такой ситуации, или изыскать способ, позволяющий их обойти. Хотя неолитическая и промышленная революции позволили обойти собственные пределы роста, реализовывался и альтернативный путь - приспособление к этим пределам. Причем, можно предположить, что выбор пути “приспособления” происходил чаще. Почему же не он доминирует? Потому что при возникновении конкуренции между обществами разных фаз развития, неконкурентоспособным оказывается более примитивное.
Правда для выбора пути “приспособления” требуется меньше усилий, ведь для его реализации требуются усилия в основном в социальной области - разработка системы запретов, для предотвращения кризиса, не затрагивая основ хозяйственной деятельности. К примеру, племена, сохранившие почти до наших времен уклад каменного века - это не “отставшие в развитии”, а выбравшие путь развития альтернативный неолитической революции. Учитывая сходство действий, вероятно, поэтому сторонники решения экологических проблем исключительно за счет социальных изменений – сетуют о якобы “утраченной мудрости” этих первобытных племен в отношении Природы.
Поэтому смена парадигмы развития связанная с приспособлением к пределам роста текущей фазы развития, вероятней всего, будет означать формирование “неотрадиционного” общества. Однако в том случае, когда предельно допустимый уровень антропогенного воздействия на биосферу окажется всем, чем сможет располагать цивилизация, не может ли это оказаться недостаточным для продолжения прогрессивного развития? В этом случае совершенствование, вполне возможно, пойдет по пути все большей специализации к существующей экологической нише, а, следовательно, к уменьшению адаптивности к изменениям окружающей среды.
Однако чтобы ограничить антропогенное воздействие на земную биосферу совсем не обязательно приспосабливаться к этим ограничениям. Их можно обойти и выйти на новый инновационный этап следующей фазы развития. Все успехи современного общества были получены за счет выбора путей, позволявших обойти возникавшие ограничители. Такой была неолитическая революция, изменившая положение в круговороте веществ, обусловленном пищевыми и конкурентными связями в биоценозе, за счет частичной замены природного биологического цикла на искусственный. Что фактически означало создание новой экологической ниши. Либо промышленная революция, позволившая дать агроценозам дополнительный источник энергии, чтобы обойти закон снижения обратных поступлений. Согласно которому на каждую единицу энергии, вложенную в поле, поле отвечало повышением урожая только на одну десятую единицы, а следующая единица энергии давала возврат уже одной сотой. Еще стоит отметить изобретение в эпоху палеолита метательных орудий. Это поставило охоту на новый уровень, не требующий силового поединка с жертвой.
Неужели приемлем выбор приспособленчества, означающий, что человечество перестанет быть процветающим видом, и пик развития для него останется лишь в прошлом?
Если в неолите для создания новой экологической ниши потребовалась частичная замена природного биологического цикла на искусственный, то сейчас, достигнув пределов возможностей естественной биосферы, для получения качественно нового уровня не обойтись без увеличения доли искусственного биологического цикла, что означает создание искусственных биосфер. Это необходимо - для того чтобы добиться большей производительности, чем это возможно в естественных условиях, производя ресурсы, которые раньше только потребляли. Как и в предыдущем случае - это равносильно созданию новой экологической ниши и ведет к созданию следующей 3-й фазы развития - фазы искусственных биосфер. Но если в неолитическую революцию создание новой экологической ниши оказалось достаточно для смены фазы развития, то сейчас, преодоление одного барьера, вызывает практически немедленное столкновение со следующим. Использование искусственных биосфер означает, что с одной и той же площади можно будет получить больше продукции, чем предыдущими методами (индустриальными, аграрными, или тем более охотой и собирательством). Однако ничего не дается даром - и это возможно лишь ценой увеличения энергопотребления. А при его увеличении нельзя не наткнуться на ограничения по энергетике.
“За пределами атмосферы на Землю поступает 1/2200000000 часть солнечного излучения, что составляет около 1.8*10^17 Дж/с или 180*10^15 Вт. Облака земной атмосферы отражают часть видимого света. Поскольку их среднее альбедо составляет 0.35, атмосфера и поверхность Земли поглощают 65% радиации. Около 15% этой радиации поглощается нижней атмосферой. Оставшиеся 50% поступающей солнечной энергии насыщают нашу среду обитания. Эта величина составляет около 90000 ТВт. Этот поток энергии поддерживает все естественные процессы в земной среде и обеспечивает ее глобальную стабильность. Очевидно, что значительное поступление в земную среду дополнительной энергии может привести к ее катастрофическому разрушению. Ряд экологических исследований и некоторые результаты палеоклиматологии привели к выводу, что допустимый уровень дополнительно производимой внутри земной среды энергии не может превышать около 0.1% солнечной энергии, получаемой земной поверхностью. Как следует из приведенных выше оценок, эта величина составляет около 90 ТВт” [18].
“Согласно разным источникам современное потребление энергии на человека составляет около 2.5 кВт и, следовательно, общее мировое потребление равно 17 ТВт в год” [18]. Учитывая, что уже же сейчас производится почти пятая часть от этого количества и при сохранении существующей тенденции роста потребности в электроэнергии - уже к концу века будет актуальным вопрос - приспосабливать ли к этому пределу потребности цивилизации или выходить на качественно новый уровень.
Хотя для первых шагов по созданию новой экологической ниши можно ограничиться земными рамками, превзойти уровень квазистабильного "неотрадиционного" общества - немыслимо без освоения космоса, без того чтобы стать космической цивилизацией. Именно так можно преодолеть ограничение по энергетике, главным образом за счет выноса энергопотребления за пределы Земли. Что в свою очередь невозможно без относительно легкодоступных внеземных ресурсов. А такая доступность определяется уровнем развития космического транспорта. Выбор космического пути развития позволяет вынести за пределы биосферы чуждые для нее и угнетающие естественные биогеохимические циклы веществ.
Такое предложение не отличается оригинальностью. Тем не менее, создание производственной базы, оказывающей существенное влияние на экономику планеты, означают изменения не меньшие, чем прошедшие революции, приведшие к переходам на новую фазу развития, которые дают возможность дальнейшего инновационного развития. Проявляющаяся возможность дальнейшего роста при использовании внеземных ресурсов, позволяющая найти выход из экологического кризиса без потери качества уровня жизни, которая следует при моделировании мировой динамики в рамках концепции "открытого мира"[19,20], свидетельствует о переходе на новый превосходящий уровень развития без этапа стабилизации, а тем более коллапса.
Цивилизация должна включить в свой “внутренний антиэнтропийный объем” ту систему, за счет ускорения энтропийных процессов в которой цивилизация развивалось до достижения “пределов роста”. Т.е. земную биосферу. А ускорение энтропийных процессов – будет вестись за пределами этой общей системы.
5.Стратегиообразующая цель
Чтобы достичь следующей превосходящей фазы развития, необходим выбор пути, ведущего к становлению человечества как космической цивилизации. А для этого необходимо следующее: 1) создание новой экосистемы (искусственная биосфера, как следующий шаг после искусственных биоценозов); 2) энергетика, превосходящая предел допустимый для биосферы планеты Земля; 3) вынос (или размыкание) небиологических циклов оборота веществ за пределы биосферы. Без освоения космоса и развития космонавтики - первое нецелесообразно, а второе и третье вообще неосуществимо.
Безусловно, постановка такого рода задачи выходит за рамки стратегического планирования. Достижение настолько колоссальных целей осуществляются только их последовательным ее разделением на множество промежуточных этапов. Настолько грандиозная задача - это стратегиообразующая цель, служащая в первую очередь ориентиром, с помощью которого можно оценить правильность выбора сегодняшних стратегических целей. Которые в свою очередь должны быть очередными промежуточными этапами для ее реализации. Верный выбор стратегической цели позволяет минимизировать количество обязательных промежуточных этапов, что означает повышение эффективности соотношения результат/затраты. Это же означает, что в качестве стратегической цели противопоказано выбирать задачи "ближнего" прицела, несмотря на то, что они легче реализуемы - велика вероятность, что даже успешное их выполнение даст мало полезного для реализации следующих целей. Необходимо, чтобы достижение очередного промежуточного этапа создавало задел для последующего. Такой подход может замедлить и удорожить осуществление первых этапов, но в дальнейшем сэкономить не только время, но и средства. Во всяком случае, представляется, что такое планирование более эффективно, чем, если идти от обратного - от прикладных разработок к поиску стратегии.
Следует отметить, что, при реализации одной из составляющей этой стратегиообразующей цели, требования к искусственным биосферам для космоса окажутся более жесткими, чем для Земли. Если на Земле было бы достаточно увеличения доли искусственного биологического цикла, то в космосе необходимы замкнутые системы жизнеобеспечения, способные функционировать по аналогии с автотрофными биосистемами. Проблема не в том, чтобы их полностью замкнуть во всем кроме энергии и информации, как это попытались сделать в эксперименте "Биосфера-2". Ведь при таком подходе они неспособны к "самостоятельному росту". А значит, любое их расширение потребует колоссального грузопотока с Земли. Избежать этого можно, научившись создавать искусственную среду, способную к "росту", используя внеземные ресурсы. Так как мы сами являемся земными организмами, то образцом для подражания в создании искусственных биосфер может служить лишь только земная биосфера, требуется ведь воссоздать земные условия. Хотя существенно и то обстоятельство, что никакая другая биосфера, кроме земной, нам неизвестна. В чем же заключается особенность земной биосферы? В ней на длительное время исключаются основные химические элементы, участвующие в круговороте веществ. В земной биосфере нет полностью закрытых систем, не использующих свободную энергию извне, и нет полностью замкнутых по всем веществам. В необходимости восполнения энергии вопросов не возникает, а вот по ресурсам оборотных веществ почему-то считается, что требуется достигать полной замкнутости. Зачем добиваться того, что на Земле достигается сложностью и множеством различных биогеохимических циклов веществ и буквально их планетарными запасами?
Не лучше ли заранее рассчитывать в таких системах на "открытость" не только по энергии, но и по веществам участвующим в кругообороте? И рассматривать замкнутость, прежде всего как способ уменьшения потерь, а не для полного их предотвращения. Чтобы "замкнутость" означала создание условий отличающихся от окружающей среды и соответствующих заданным стандартам, а не полное отсутствие обмена ресурсами между замкнутой системой жизнеобеспечения и окружающей средой. Подобная "открытость" позволяет упростить систему, исключив некоторые восстановительные цепочки, получением веществ непосредственно на месте. Разумеется, такой "обмен" веществом с внешней средой не создать в условиях космического полета. Но это только означает, что подход к созданию корабельных и "стационарных" систем жизнеобеспечения должен быть разным.
Следует отметить еще одно обстоятельство. В естественных условиях положение в круговороте веществ, обусловленном пищевыми и конкурентными связями в биоценозе, обязательно находится лишь в определённом диапазоне параметров, важных для жизни. При создании искусственных биосфер нет необходимости обеспечивать протекание всех биохимических циклов полностью в одних условиях. В отдельно взятом элементе искусственной биосферы может проходить лишь часть цикла при условиях обеспечивающих ее максимальную продуктивность. И лишь их совокупность обеспечит производство необходимых для человека веществ и утилизацию продуктов его жизнедеятельности. Роль таких элементов искусственной биосферы будет технологической. При наличии естественной биосферы - нет необходимости обеспечивать целостность биохимических циклов только за счет таких элементов. Если человеческая цивилизация не деградирует, то ее влияние на естественную биосферу никогда больше не будет пренебрежительно малым, поэтому еще одной из целей внедрения на Земле элементов искусственных биосфер - сделать это влияние управляемым.
Ориентируясь на максимальную продуктивность искусственных биосфер, вероятней всего, придется столкнуться с тем, что видовой их состав будет сильно обедненным. В то время как устойчивость биологических систем к возможным изменениям зависит от биоразнообразия. Но это означает лишь то, что даже для космической цивилизации желательно сохранить естественную биосферу Земли во всем возможном ее разнообразии, хотя бы как банк генетической информации, не говоря уже о морально-этической стороне вопроса.
Безусловно, рассматривая возможность становления человечества как космической цивилизации, акцентировать внимание на занимаемую видом экологическую нишу - это явный перекос. Но если, например, очевидно, что для освоения космоса необходимо развитие космического транспорта, энергетики. То как-то особо не рассматривалось, что к "человеку" помимо жизненно важной симбионтной микрофлоры и "машинерии", с помощью которой он взаимодействует с окружающей средой, следует отнести еще и обширный растительный и животный комплекс, без которого он не может существовать. Так что при "пересадке" этого "организма" за пределы материнской планеты выявляется необходимость брать с собой своих многочисленных земных "сожителей". А занимаемая видом экологическая ниша может послужить, пусть и не исчерпывающим, но маркером уровня развития цивилизации, таким, как, например, деление по материалу, используемому для изготовления оружия и инструментов: каменный, бронзовый и железные века.
На мой взгляд, умение создавать "искусственные биосферы" - равносильно созданию новой экологической ниши. Наш вид научился создавать новую экологическую нишу, когда в результате неолитической революции перешел от охоты и собирательства к сельскому хозяйству. Новый переход не менее революционен. Как и современная цивилизация - космическая будет способна распространяться там, где сумеет воспроизвести собственную экологическую нишу. Но для того чтобы стать космической цивилизацией мало современного аналога неолитической революции. Нужна еще новая промышленная революция - и, прежде всего транспортная.
Получается, что отличия между современным обществом и обществом космической цивилизации еще более революционен, чем между обществами аграрной и индустриальной цивилизациями. Переход от аграрного общества к индустриальному - получил название индустриализация. В таком случае можно сформулировать существование переходного процесса от индустриального общества к обществу космической цивилизации, который, за неимением лучшего термина, можно было бы назвать "космонизацией". В этом, на мой взгляд, и заключается основная цель космонавтики в целом, и пилотируемой космонавтики в частности.
Несмотря на то, что реализация задачи выбора развития в направлении к космической цивилизации превосходит время жизни нескольких поколений - от этого она не становится не актуальной. Хотим мы этого или нет, но мы живем в постоянно изменяющемся мире, где бездействие ведет лишь к торжеству энтропии. Поэтому, откладывая освоение космоса в неопределенное будущее, вперед занявшись решением земных проблем, тем самым можно реализовать вариант развития несовместимый с космонавтикой. Известный психолог Л.С. Выготский утверждал, что кризисы это не временное состояние, а путь внутренней жизни. Пусть это относилось, прежде всего, к психосоматике человека, но это также справедливо для всех живых систем. Есть два сценария для живых систем: постоянное развитие процесса существования, и прекращение этого развития, начиная с какого-то уровня утраты необходимой сложности функционирования. Смерть живого существа, гибель организации, крушение империи. И пусть освоение космоса не является панацеей от всех проблем, но еще И. С. Шкловский писал, что отказ от освоения космоса грозит человечеству деградацией: "Законсервировав уровень энергетики, запретив выход в Космос, цивилизация может пойти по некоему пути "качественного самоусовершенствования", появятся совершенно новые устремления". С его точки зрения, с которой, на мой взгляд, нельзя не согласиться - "такая ситуация равносильна вырождению".
Ссылки:
1. Клочков И. С. - Духовная культура Вавилонии: человек, судьба, время. - М., 1983
2. Meadows D. L. et al. - The Limits to Growth: A Report for the Club of Rome's Project on the Predicament of Mankind. New York: Universe Books, 1972
3. Данилов-Данильян В.И, Лосев К.С., Рейф И.Е. - Перед главным вызовом цивилизации: Взгляд из России. Инфра-М 2005
4. Горшков В.Г. -Структура биосферных потоков энергии // Ботанический журнал. 1980. 6; № 11.
5. Vitousek P. M.,Eriich P. R., Eriich A. H. E.. Matson P. A. Human appropriation of the product of photosynthesis // Bioscience. 1986. 36.
6. Моисеев Н.Н. - Судьба цивилизации. Путь разума. Москва, Издательство МНЭПУ, 1998.
7. Дольник В.Р. - Существуют ли биологические механизмы регуляции численности людей? Природа. 1992. № 6
8. Назаретян А.П. - Цивилизационные кризисы в контексте Универсальной истории. "ПЕР СЭ" - 2001
9. Осипов В. И. - История природных катастроф на земле. Вестник Российской Академии Наук, том 74. №11.
10. Тойнби А.Дж. Постижение истории. М.,1991
11. Степин В.С. - Проблема будущего цивилизации
12. Лосев К. С. - Экологические проблемы и перспективы устойчивого развития России в XXI веке. М.: «Космосинформ». - 2001
13. Горшков В.Г. - Физические и биологические основы устойчивости жизни. Москва: ВИНИТИ, 1995.
14. Сахаров А.Д. Мир, прогресс, права человека. Статьи и выступления. Л.: Сов. писатель. 1990.
15. Болонкин А. - Пост-человеческая цивилизация.
16. Палмер Дж., Палмер Л. (2003) Эволюционная психология. Секреты поведения Homo sapiens, СПб: прайм-ЕРОЗНАК, М.: ОЛМА-ПРЕСС.
17. Кара-Мурза С. Г. - Концепция "золотого миллиарда" и Новый мировой порядок. Сборник статей экологической тематики, Москва, 2000.
18. Шевченко В.В. - Неизбежность использования внеземных природных ресурсов в XXI веке
19. M C Bernasconi, August 1997, "How the 21st-Century Society Can Sustain the Implementation of the Space Option", PPH-98-027. 11th August 1997.
20. Y Yamagiwa, N Kaneda, & Y Ishikawa (1994), "An Evaluation Model of Development of Energy Resources in Space Using World Dynamics", System Dynamics Review [02]